Когда мы говорим о робинзонадах, героям которых приходится выживать на необитаемых островах, «Таинственный остров» Жюля Верна обычно приходит на ум вторым, сразу после «Робинзона Крузо» Дефо, ставшего фактическим родоначальником этого направления. Сам Верн, творчество которого, пожалуй, правильнее всего будет называть научно-приключенческим, потому что он писал свои романы как средство не только развлечения, но и просвещения для подростков, в письме издателю Этцелю в шутку назвал свою новую книгу «романом о химии».

Одного Робинзона сменило пять — талантливый инженер Сайрес Смит, находчивый журналист Гедеон Спилет, типичный моряк Бонадвентур Пенкроф, юноша с задатками учёного-биолога Герберт Браун и бывший раб Наб, слуга Сайреса. Шестым жителем острова становится раскаявшийся преступник Айртон, а слугу-дикаря Пятницу Верн заменил на орангутанга дядюшку Юпа.

Потерпевших крушение аэронавтов автор наделяет всеми мыслимыми положительными чертами. Они решительны и отважны — пренебрегая опасностью, они бегут из Ричмонда на воздушном шаре во время бури. Им свойственны неистощимое трудолюбие и полное отсутствие лени: пока Наб и Спилет ищут упавшего в воду Сайреса Смита, Пенкроф и юный Герберт развивают кипучую деятельность, по итогам которой они нашли еду, пресную воду, временное убежище и запаслись дровами. Они никогда не унывают и не падают духом — даже в безвыходном положении они не опускают руки и направляют все усилия на то, что может дать им шанс ко спасению. Они отзывчивы — узнав о живущем на соседнем острове неизвестном человеке, они тут же отправляются ему на помощь, пусть даже это означает двухдневный переход по открытому морю в утлом судёнышке. Для Пенкрофа, правда, плавание на Табор было ещё и развлечением, которое позволило ему вернуться к любимому занятию. Они умеют быть благодарными, и посвящают немало времени поискам своего таинственного благодетеля. Они — патриоты своей страны: остров Линкольна они рассматривают как новый штат США, который, к тому же, может послужить базой для американского флота в Тихом океане.

Между колонистами (как они сами решили себя называть) никогда не возникает конфликтов — они всегда во всём согласны и всегда неукоснительно слушаются Сайреса Смита, который всегда раздаёт исключительно верные указания. Осталось только построить на одном отдельно взятом острове коммунизм. Кстати: герои романа — это четверо (пятеро, если считать Айртона) взрослых мужчин и один юноша. Интересно, что было бы, если бы вместе с ними на острове оказалась женщина? Возможно, в этом случае отношения поселенцев между собой не были бы такими безоблачными. Из-за отсутствия конфликтов «Таинственный остров» выглядит более идеализированной историей по сравнению с теми же «Двадцатью тысячами лье» и «Путешествием капитана Гаттераса»: в первом были как прямые столкновения между Немо и Недом Лендом, так и скрытые противоречия между Лендом и профессором Аронаксом, а во втором — разногласия в команде «Форварда», приведшие в итоге к расколу экипажа.

Героям постоянно везёт, они вообще не терпят неудач в своих начинаниях — на то это и роман. Природных богатств на острове в изобилии, и гениальный инженер Сайрес Смит легко извлекает из природы всё необходимое для существования человека. Хищники-ягуары, живущие в лесах на отдалённой стороне острова, не встречаются с колонистами до тех пор, пока они не обзаводятся приличным оружием. Единственное зёрнышко пшеницы благополучно прорастает и даёт богатые урожаи. Даже остов пиратского брига окончательно разбивается бурей только после того, как герои сняли с него всё ценное.

Роман наполнен оптимизмом, верой во всемогущество человеческого разума, в то, что человек может выжить и остаться человеком в любых условиях. Правда… что произошло бы, если бы буря занесла воздушный шар не на плодородный остров в Тихом океане, а куда-нибудь в Арктику или Антарктику? Скорее всего, роман закончился бы весьма быстро.

Некоторый интерес вызывает тема отношений человека с природой в романе. С одной стороны, человек здесь именно царь природы, безраздельно господствующий над ней и силой берущий всё, что ему нужно. С другой стороны, природа выступает в роли доброй матери, дающей человеку то, без чего он не может обойтись — съедобные растения, воду, животных, которых можно одомашнить, минералы и жилище. В целом эти отношения колеблются между антагонизмом (Немо воспринимает их жизнь как суровую борьбу с природой) и принятием даров. Да, в то время люди не особенно задумывались об экологических проблемах.

Сцена встречи героев с капитаном Немо настолько трагически-величественна, что здорово трогает душу, несмотря на всю свою лаконичность. Борец за свободу своего родного народа, изгой, добровольно отказавшийся от человеческого общества, всю жизнь странствовавший по морям, бессменный капитан уникального подводного судна, переживший всех своих товарищей, в конце концов примиряется с человечеством в лице его поистине достойных представителей. И после смерти своего капитана «Наутилус», верно служивший ему много лет, становится его гробницей и тихо ложится на дно океана вместе со всеми своими удивительными сокровищами.

Да, роман не лишён противоречий и странных моментов. У спасшихся аэронавтов не оказалось ножа, даже перочинного ножичка, хотя перед этим они чем-то перерезали верёвки, крепившие корзину к воздушному шару. Впрочем, во время шторма они легко могли выронить ножи, хотя Гедеон Спилет спас не только карманные часы, но и свою записную книжку — впрочем, на то он и журналист. Странно, что при взрыве «Быстрого» погибли все пираты, даже те, кто находился на верхней палубе и, по логике, мог спастись вплавь. В конце концов, удивительно то, что имя Пенкрофа читателю сообщают ровно в середине книги, когда нужно как-то назвать построенный им корабль.

На мой взгляд, единственный недостаток «Таинственного острова» (ведь не упрекать же подростковый приключенческий роман в недостаточном развитии характеров героев) — это жуткая хронологическая путаница, вызванная желанием Верна пристегнуть сюжет романа к «Детям капитана Гранта» и «Двадцати тысячам лье». Но если подкручивать машину времени можно Рафаэлю Сабатини и Патрику О’Брайану, то почему же это должно быть запрещено Жюлю Верну, написавшему почти сотню вполне неплохих, весьма хорощих и откровенно замечательных книг?